Сильная духом

Темная глухая ночь накрыла плотным покрывалом все вокруг. Тишина. Угомонились даже дворовые собаки, время от времени оглашающие окрестности ленивым лаем. Что ж не спится-то? Ведь ничто не мешает, а сон все не идет.

И вдруг ни с того ни с сего всплывает воспоминание: небольшая комната в коммуналке, окно которой завешено байковым одеялом, и грозный мужчина, одетый в военную форму, который требует от матери, чтобы она завесила окно поплотнее, так как на улицу пробивается свет. Мать согласно кивает головой, а она, забившись в угол, с испугом смотрит на сердитого дядю, стараясь сделаться еще незаметнее.

Воспоминаний того времени почти не осталось. Да и не мудрено. Ведь когда началась Великая Отечественная война, ей было всего лишь два с половиной года, и жила она вместе с родителями в одном из красивейших городов — в Ленинграде…

Женщина поднялась с кровати, взяла в руки стоявшую на полке фотографию отца в рамке. Какой же короткий срок отмерила ему жизнь! Разве 43 года — это возраст?

Тяжело вздохнув, она бережно поставила на место фотографию и вновь легла, а в голове, как в хороводе, закружились воспоминания, которые до сих пор терзают ее душу, заставляя вновь и вновь испытывать душевную боль.

ДЕТСТВО, УКРАДЕННОЕ ВОЙНОЙ

Метроном жизни Галины Алексеевны Садовниковой начал отстукивать время 18 января 1939 года, когда девочка появилась на свет в обычной ленинградской семье. Папа был военным, работал в Осоавиахиме, мама занималась дочкой и вела хозяйство. Незадолго до начала войны отца отправили в длительную командировку в Мурманск, на Северный морской флот, а жена с дочкой остались в Ленинграде. Среди редких детских воспоминаний хранится одно, связанное с неудавшейся поездкой к отцу, когда ее вместе с матерью, даже не дав встретиться, развернули и отправили обратно с сопровождающим в Ленинград. До конца войны отец находился в Мурманске, а жена с дочкой остались в блокадном городе на Неве.

Мать редко вспоминала то время, но из ее обрывочных рассказов дочь запомнила, что недолгое время она была донором, но все прекратилось, когда после сдачи крови мать упала в обморок. За водой приходилось ходить на Неву, и с каждым шагом ведро становилось все тяжелее и тяжелее, так как силы у жителей блокадного Ленинграда были на исходе. Приходилось женщине помогать хоронить покойников, тушить на крышах «зажигалки»…

Трудно даже представить, каких неимоверных усилий стоило матери сохранить жизнь маленькой дочери в том аду и выжить самой, когда каждый день блокады уносил сотни жизней, и смерть людей на улицах становилась привычным делом.

После снятия блокады мать с дочерью эвакуировали в республику Коми, г. Сыктывкар. Когда окончилась война и воссоединившаяся семья вернулась в Ленинград, их жилья уже не было.

ИСПЫТАНИЕ НА ПРОЧНОСТЬ

Оставшись без крыши над головой, родители решили завербоваться и уехать в Калининград, но не доехали до конечной остановки своего пути, сделав остановку в Вильнюсе. Их дочка была совсем мала, поэтому не могла понять, что послужило принятию этого решения. Но в детскую память навсегда врезалась еще одна «черная отметина», когда в дороге у них украли чемодан с нехитрым скарбом и всеми документами. Пережившие тяготы войны, столько страданий, они остались ни с чем: ни жилья, ни работы, ни документов, ни вещей. Все приходилось начинать заново.

Отец с матерью устроились на работу в паровозное депо, стали жить в девятиметровой комнатушке, в пригороде Вильнюса, которую с трудом отапливали, а дочка пошла в школу. И вновь напасть — украли продовольственные карточки.

Сердце отца не выдержало. Он лег вечером и утром уже не встал — обширный инфаркт. Алексей Михайлович Константинов ушел из жизни в 43 года. И вновь Галя осталась вдвоем с мамой, которая в это время носила под сердцем ее сестру.

- До сих пор не могу спокойно вспоминать, как мама стоит в комнате на коленях, я возле нее, и она укладывает папу в стоящий на полу гроб, — слова с трудом даются Галине Алексеевне. — Мебели же не было никакой, спали на полу, на матрасах с соломой. Потом пришли люди, видимо, с папиной работы, погрузили гроб на открытую грузовую машину, а была зима, метель бушевала вовсю, и мама повезла папу на кладбище.

Я порой думаю, как мы все пережили? Послевоенная жизнь была очень тяжелая. Ходили с мамой в лес, собирали грибы, шишки, которыми отапливали комнату. Вскоре родилась моя сестра, и мама брала ее на руки, а за спину закидывала мешочек, в который собирала упавший с паровозов уголь. А как иначе мы бы пережили зиму в нетопленой комнате?

Галина — главная мамина помощница, пошла в школу вместо семи в девять лет. Она помогала маме, которая работала уборщицей в паровозном депо, справляться с домашними хлопотами, нянчила сестренку, трудилась в огороде. С ранних лет привыкла к трудностям и не роптала. Лишенная детства, она повзрослела рано.

Окончив семилетку, девушка не пошла в восьмой класс, так как дальше обучение в школе было уже платное, а поступила на вечерние курсы медицинских сестер, днем же работала в магазине учебных наглядных пособий.

НА КИРЖАЧСКОЙ ЗЕМЛЕ

Поступая, как говорится, за компанию с подружками на курсы медсестер, Галина, наверное, даже представить себе не могла, что отдаст работе в сфере медицины 60 лет. После окончания курсов она сначала работала медсестрой в детских яслях, потом была патронажной сестрой в детской комнате при поликлинике, затем трудилась в родильном отделении.

Несмотря на все трудности, с которыми приходилось сталкиваться, жизнь брала верх. Галина встретила своего будущего мужа, тогда еще курсанта военного училища, на танцах. Знакомство переросло в глубокое чувство, молодые люди поженились, и Галина Алексеевна, теперь уже Садовникова, уехала за своим мужем в Архангельскую область. Затем муж окончил военную академию. У супругов родились два сына, которые, повзрослев, выбрали для себя военную стезю, как их отец и его родные, среди которых было немало военных. Галина Алексеевна всегда следовала за мужем по месту его службы, восемь лет сама была на сверхсрочной службе, работая санинструктором.

В 1974 году семья Садовниковых переехала в Киржач, куда муж Галины Алексеевны — Вячеслав Николаевич, подполковник внутренней службы, был направлен начальником исправительно-трудовой колонии (ИТК) № 8 общего режима, а она устроилась в медсанчасть (позже она стала больницей) шелкового комбината, где проработала 40 лет, уйдя на заслуженный отдых лишь два года назад.

Более двадцати лет назад мужа Галины Алексеевны не стало. Дети разъехались. Подрастают внуки.

Когда Садовниковы переехали в Киржач, вскоре они перевезли сюда из Вильнюса и маму Галины Алексеевны вместе с ее сестрой. Клавдия Ивановна, несмотря на полную трудностей и испытаний жизнь, прожила до 104 лет. Преодолевать тяжелые периоды жизни ей помогала сила духа, которую она, видимо, по наследству передала и своей старшей дочери. После смерти мужа Клавдия Ивановна так и не вышла замуж, много помогала в воспитании внуков.

В январе этого года Галина Алексеевна Садовникова отметила свой 80-летний юбилей. Потихоньку затягиваются дымкой времени ранние воспоминания. Иной раз оживают яркие картинки поездки в начале 60-х в Ленинград, когда двоюродная сестра водила ее по родному городу, и Галина Алексеевна, покинувшая Ленинград в раннем возрасте, как бы заново знакомилась с легендарным городом на Неве — символом стойкости советского народа, не думая о том, что в числе блокадников были и они с мамой.

Порой вдруг нахлынут воспоминания о том, как, давясь, приходилось есть пустые картофельные очистки, и во рту тут же появляется их отвратительный вкус. А то вдруг припомнится, как она с младшей сестрой ходила в лес за шишками, которыми отапливали комнату, стараясь набрать как можно больше, чтобы порадовать маму. А разве забудешь продавленные соломенные матрасы на полу?! Да, слишком много горьких воспоминаний хранит Галина Алексеевна Садовникова.

- Когда в школу ходили, у нас же никаких портфелей или рюкзаков не было, — вспоминает она. — В газету книжки завернешь, тетрадки, ручку деревянную и идешь.

Да, нынешнему подрастающему поколению даже представить невозможно, как жили их сверстники несколько десятилетий назад, а что уж говорить о представителях старшего поколения, чьи детство и юность были опалены войной?!

В январе 2019 года мы отмечали 75-летие полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Г. А. Садовникова бережно хранит памятный знак в честь этой великой даты, которым она была награждена, наряду со знаком «Житель блокадного Ленинграда». Благодаря своей матери она смогла пережить это страшное испытание, как и все последующие, тяжким бременем легшие на ее неокрепшие плечи. Силой духа этой женщины можно только восхищаться, как и подвигом миллионов советских людей, не склонивших свои головы перед могущественным врагом и нашедших силы его победить.