Две сестры: «Никогда не планировали жить где-то ещё»

Всем известно, что ткань делают ткачи. Также многие знают, что узоры для этого придумывают художники по тканям. Но редко кто сможет сказать, что за профессия – дессинатор. А между тем, это важнейшее звено между рождением узора в качестве эскиза и появлением его на готовом полотнище. Именно дессинаторы совмещают рисунки с тканью с учётом её структуры, создают переплетения нитей, на которых эти рисунки будут выглядеть наиболее выигрышно. Без дессинаторов работа ткацких фабрик просто невозможна, а в сотрудничество с ними вовлечены представители практически всех профессий, имеющихся на производстве.

Безусловно, не стал исключением и местный шёлковый комбинат. О том, как они стали дессинаторами, как им работалось на фабрике и какой была фабрика во время их работы, согласились рассказать сёстры Тамара Сергеевна Малютина и Нина Сергеевна Антипова.

С ЧЕГО ВСЁ НАЧАЛОСЬ

…Знакомство сестёр с предприятием состоялось ещё в школе – это время пришлось на середину шестидесятых годов прошлого века. Ученики старших классов в обязательном порядке изучали там основы профильного образования. Девушек учили профессии ткача, юношей – основам слесарного мастерства. Трудиться после получения образования где-то ещё, помимо шёлкового комбината, даже и не думали – на шёлковом комбинате работал бригадиром слесарей их отец – и был на очень хорошем счету.

Сообразно этому был выбран для поступления и вуз – Московский текстильный институт. Сначала по совету матери в него учиться на инженера-технолога по ткачеству поступила старшая из сестёр – Нина, а следом за ней по проторённой тропе пошла и Тамара. Тем более что перспективность выбранной профессии была очевидна – работа по специальности найдётся всегда.

– Как Тамара поступала – это был юмор! – смеётся Нина Сергеевна. – Вместе с ней поступали наши двоюродные сёстры, правда, в другой институт. Мы у них остановились в Москве. Я уже знала, на что внимание обращают на экзаменах, проконсультировала, чего ждать. И вот наступает день первого экзамена, а сёстры ей сказали – мол, не торопись, всё равно там много будет поступающих, знаешь, какая очередь…

– Ну, я до последней минуты всё что-то читала, зубрила, – перебивает Тамара Сергеевна, – но потом всё же почувствовала, что могу опоздать, решила – пора ехать. Прибегаю в аудиторию – а там уже и нет никого, пусто, и только приёмная комиссия документы собирает. Я дверь приоткрываю – «А можно к вам? Я на экзамен…» Повезло, что председатель комиссии меня пожалела, позволила экзаменоваться – но только на особых условиях. Она мне стала вопросы задавать сразу, без билетов и времени на подготовку. Мол, если на двойку ответите – всё, свободны, а если хотя бы на тройку, допущу к следующему экзамену. Сколько вопросов задала – даже уже не помню, не то пять, не то десять. И говорит вдруг: «Да вы так хорошо отвечаете!» – и ставит мне пятёрку. История вышла, как в кино!

О ПЕРЕВООРУЖЕНИИ ПРОИЗВОДСТВ

Пока девушки учились в Москве, в Киржаче шло строительство нового современного корпуса трикотажного, ткацкого, отделочного производств и цеха дублирования – во многом это случилось благодаря усилиям Норайра Еврандовича Степаняна – начальника технического отдела комбината. Правда, пуск трикотажного производства так и не состоялся – пока строили здание и монтировали оборудование, он оказался невостребованным. По этой же причине так и не вышел на проектную мощность цех дублированных материалов.

Нина Сергеевна со смехом вспоминает, какой небывалый переполох среди местных девчат вызвало появление в Киржаче специалистов из Франции, которые помогали подготовить к пуску оборудование цеха дублирования. Ещё бы – для тогдашнего провинциального населения маленького городка это был небывалый случай…

А вот ткацкое и отделочное производства были запущены и вышли на заложенные результаты. После же было произведено и их перевооружение. На ткацком производстве вместо старого оборудования, выпущенного на Клинском машиностроительном заводе, были установлены чехословацкие пневматические станки и бесчелночные станки производства Новосибирского и Чебоксарского машиностроительных заводов. Правда, ассортиментные возможности этих станков меньше; разнообразить ассортимент тканей старались за счёт использования новых видов сырья и сочетания разных нитей.

Что касается отделочного производства, там заменили красильное оборудование и печатные машины на импортные механизмы – из Италии и Чехословакии.

О ТКАНЯХ И РАБОТЕ ДЕССИНАТОРСКОГО ОТДЕЛА

Ассортимент выпускаемых тканей был очень разнообразен – начиная от технических и заканчивая тканями бытового назначения, которые выпускались как из натуральных, так и из химических волокон. Особой гордостью комбината стали крепдешины. Рабочие различных профессий, технологи, художники, колористы – над созданием тканей трудилась огромная армия людей, это был очень многоступенчатый процесс. Многие специалисты комбината для освоения новых технологий бывали на других ткацких предприятиях, расположенных по всему СССР.

Шёлк-сырец поступал в мотках из Китая, Средней Азии. Сначала его забрызгивали (замачивали), разматывали, крутили, готовили основы – и только потом уж приступали к ткачеству.

Суровые* ткани распределяли по сортам, отделяя брак, отправляли в отделочное производство, где их отваривали, сушили. Затем ткань красили или печатали на ней рисунок, закрепляли краску, промывали и снова сушили.

Художники готовили узоры с учётом уже имеющихся в производстве тканей. Колористы обеспечивали разнообразие расцветок каждого материала.

Большая роль в обновлении ассортимента отводилась дессинаторской группе – в ней работала Т. С. Малютина. После окончания учёбы она вернулась в Киржач, поскольку у неё было направление с шёлккомбината. Однако сначала Тамара Сергеевна работала инженером-стажёром в цехе, потом перешла в отдел стандартизации. Работа с документами Тамаре Сергеевне не нравилась – была скучной и утомляла. Спустя года полтора, в 1975 году, в дессинаторском отделе освободилось место, и она перешла туда.

В дессинаторской группе тогда работали такие мастера своего дела, как Мария Андреевна Логинова, Тамара Васильевна Буланова, Галина Михайловна Рожкова – на их счету было уже много разработанных и внедрённых в производство разнообразных тканей, пользовавшихся спросом у населения.

Задача дессинаторов заключалась в том, чтобы разработать новое переплетение нитей и подобрать к нему тот рисунок, который будет выглядеть на нём наиболее эффектно. Часть образцов разрабатывалась по заданию руководства. Другая часть создавалась по инициативе самих дессинаторов. Учитывались направления моды, потребности населения, наличие либо перспективность сырья, возможности оборудования. Исследовались импортные ткани – их рассматривали даже через лупу; на выставках и ярмарках изучали продукцию отечественных фабрик – вдруг получится поймать какую-то свою мысль. Конечно, даже при заимствовании идей рисунок трансформировался – добавлялись и убирались элементы, изменялись цвета…

Внедрять ткани в производство помогали инженеры-технологи крутильно-ткацкого производства, инженеры-химики красильно-отделочного производства. Для «обкатки» образцов в старом цехе специально был выделен станок. Когда дессинаторская была переведена в новый цех, просто использовались по очереди все имеющиеся станки – для заправки нитей старались подходить к самым лучшим мастерам.

Сейчас повсеместно для такой работы используются специализированные компьютерные программы, раньше же все расчёты делались вручную.

Раз в квартал на комбинате проводились художественно-технические советы, в состав которых входила как творческая группа, так и производственная – на них оценивались новые образцы. Согласно плану, по итогам комиссии у каждого дессинатора должны были принять минимум две ткани. Причём случалось, что работу и отклоняли – например, в силу технической сложности или низкой производительности. Впрочем, если даже образец утверждали, это вовсе не означало, что она вводилась в производство – могли просто отложить «на дальнюю полку».

После приёмки на местном уровне новые ткани также раз в квартал везли на оценку в Москву, на худсовет Роспромшёлка – там присутствовали представители различных предприятий шёлковой промышленности и профильных НИИ – и тоже могли отклонить образцы запросто.

– До Москвы мы добирались на автобусе, – вспоминает Тамара Сергеевна. – Ездила целая команда – не только дессинаторы, но и художники, и колористы, и химики – буквально все. А водитель у нас был такой смешной – Колей его звали. Сидим на столичной комиссии, представляем ткани. Члены худсовета рассматривают образцы, щупают, обсуждают. Дело тянется медленно – на комиссию ведь съезжались все фабрики, занимающиеся выпуском шёлка. И вот как Коле надоест – на вопрос, какие будут предложения, первый тянул басом: «Принять!»

Раз в год собирался художественный совет ВИАЛЕГПРОМа (Всесоюзный институт ассортимента лёгкой промышленности) – это был последний этап оценки работы художников, дессинаторов и технологов. На этих советах происходил обмен опытом между специалистами предприятий шёлковой отрасли СССР.

Итогом заседания этих комиссий становились ткани, пользовавшиеся большой популярностью у населения. Тафты «Суздальчанка» и «Вечерняя», костюмно-плательная ткань «Карелия», ткань деворе** «Аэлита» (кстати, её разработала как раз Тамара Сергеевна, и она на конкурсе предприятий Роспромшёлка заняла 2 место) – это лишь очень немногие из наименований, которые выпускала фабрика. Многие изделия комбината экспонировались не только на ВДНХ, но и побывали на международных выставках и ярмарках. Её продукция поставлялась во все республики СССР.

Кстати, названия тканям могли давать и сами дессинаторы, но чаще наименования придумывала тогдашний инженер по стандартизации Анна Михайловна Пикунова – в её обязанности входило составление документации на новые ткани; у неё, как вспоминают сёстры, это лучше получалось.

О РАБОТЕ БАЗОВОЙ ЛАБОРАТОРИИ ВНИИ ПХВ

Н. С. Антипова после окончания института по распределению уехала на три года работать на Раменский хлопчатобумажный комбинат. Вернувшись в Киржач, устроилась в технический отдел шёлкового комбината, где проработала десять лет. Но потом её пригласили на работу в базовую лабораторию Всесоюзного научно-исследовательского института по переработке химических волокон (ВНИИПХВ) – единственную, кстати, на весь Советский Союз. Лаборатория располагалась также на фабрике и занималась первоначально разработкой и быстрым внедрением технических тканей. Она появилась в конце шестидесятых годов в связи с запуском нового производства и приобретением соответствующего оборудования.

Нина Сергеевна пришла в лабораторию на должность научного сотрудника, проработала с 1985 по 1996 год. Руководителем тогда был Николай Иванович Захаров – он был награждён орденом «Знак Почёта», подчинённые отзывались о нём как об опытнейшем специалисте, отдавшем текстильной промышленности всю свою жизнь.

Как рассказывает сама Нина Сергеевна, работалось в чём-то проще, чем дессинаторам комбината. Предварительные технические расчёты производила ассортиментная лаборатория института, которая давала направление работы. Сотрудники базовой лаборатории занимались уже подробными расчётами и внедрением тканей.

Самым массовым продуктом из внедрённых с участием лаборатории были технические ткани для красящих лент пишущих машинок и лент ЭВМ. Но со временем занялись и разработкой синтетических бытовых тканей с использованием эластика в утке.

Кроме того, лаборатория была также задействована в освоении нового сырья, поступавшего с заводов по производству химволокон, которые находились как во многих российских городах, так и в других республиках СССР.

Доводилось сотрудникам базовой лаборатории и бывать в командировках по всей стране. Если при производстве разработанных ими тканей на каких-либо предприятиях появлялся брак, приходилось искать и устранять причину его появления.

К сожалению, к середине 90-х деятельность комбината начала затухать; в 1997 году производство было остановлено. В конце 1998 года он стал снова функционировать с новым владельцем, однако полноценно восстановиться так и не смог, окончательно закрывшись через какое-то время в связи с банкротством. Однако это уже другая история. Жаль только, что наработанный десятилетиями опыт в итоге оказался никому не нужен…

* В данном случае – ткань с ткацкого станка без окраски и отделки.

** Ткань деворе (с выжигом) – это материал, созданный по сложнейшему, уникальному методу обработки текстиля, создающему на поверхности непрозрачные и прозрачные места. Зрительно такая материя становится более воздушной, смотрится презентабельно и утонченно.

Фото из личного архива Т. С. Малютиной и Н. С. Антиповой.